Кружилиха   ::   Панова Вера Федоровна

У меня там тысяча га - я вам даю двести, и распоряжайтесь ими, как хотите.

- Двести га - это капля в море, - сказал Уздечкин. - Этим никого не удовлетворишь. Только будут недовольство и жалобы - не расхлебаешь.

- А вы жалоб боитесь? Вы не можете людям объяснить толком?.. Если не можете, созовите собрание, - я им объясню, что это в их же интересах.

- Тут, понимаешь, какое дело, - сказал Рябухин. - Для многих это, помимо прочего, привычное препровождение времени. В летний день он едет за город, с детишками, воздух, природа, он работает, работа на воздухе его бодрит...

- Брось, Рябухин, это твое интеллигентское измышление, это ты сейчас думал и придумал. Ты у рабочего спроси, как это его бодрит, когда он в выходной день наработается дотемна, домой возвращается без задних ног, а утром ему к станку становиться... А если кто для моциона хочет покопаться в земле - пожалуйста. Пожалуйста! Пусть в выходной едет в подсобное хозяйство, милости просим. Еще и денег дадим.

- А где, - спросил Уздечкин, - вы возьмете достаточное количество рук, чтобы осилить такое хозяйство?

- Пленные немцы мне посадят и уберут.

- Не дадут вам пленных.

- Ну, не дадут пленных - я машины достану, пропашники, картофелекопалки, - механизируем все работы... В общем, это уж пусть у меня болит голова, где я возьму руки. Короче говоря, вот так. Двести га. Давайте многосемейным, у которых помощников много.

Он встал. Но Уздечкин не уходил.

- Двести га, - пробормотал он. - Это невозможно. Это насмешка.