JК
Темное солнце :: Вербинина Валерия
Страница: 123 из 406Все это было делом рук людей.
Мадленка отвернулась и увидела лицо князя Августа Яворского. Оно было бледно мертвенной бледностью. Князь не сводил взгляда с женской головы в седых космах — единственного, что осталось от матери Евлалии. Потом он всхлипнул, опустился одним коленом на землю и заплакал.
«Нет, — решила Мадленка, — это не он».
— Я узнаю ее, — тихо молвил князь Доминик. — Это воистину мать-настоятельница Евлалия. — Он перекрестился. — Упокой господи ее душу. Она приняла мученическую смерть… Я должен немедленно отписать королю об этом злодеянии. Это неслыханно, это… это совершенно чудовищно. Но король должен узнать правду.
Ксендз Домбровский, которого трясло от увиденного, прочитал молитву, путаясь в словах, после чего позвали слуг, чтобы те собрали бренные останки в заготовленные повозки. Многие из шляхты поспешили удалиться, не в силах выдержать страшного зрелища, — многие, но не Мадленка. Тело Михала сохранилось лучше прочих, не хватало только руки, и Мадленка решила, что, наверное, эту руку в зубах тащила рысь, которую они встретили.
Мадленка побежала к опушке, у которой увидела рысь, но руки там больше не было; наверное, коварное животное после их ухода уволокло добычу к себе. После этого Мадленка почувствовала себя такой слабой, бесполезной и жалкой, что на глазах у нее выступили слезы бессилия.
Мадленка отвернулась и увидела лицо князя Августа Яворского. Оно было бледно мертвенной бледностью. Князь не сводил взгляда с женской головы в седых космах — единственного, что осталось от матери Евлалии. Потом он всхлипнул, опустился одним коленом на землю и заплакал.
«Нет, — решила Мадленка, — это не он».
— Я узнаю ее, — тихо молвил князь Доминик. — Это воистину мать-настоятельница Евлалия. — Он перекрестился. — Упокой господи ее душу. Она приняла мученическую смерть… Я должен немедленно отписать королю об этом злодеянии. Это неслыханно, это… это совершенно чудовищно. Но король должен узнать правду.
Ксендз Домбровский, которого трясло от увиденного, прочитал молитву, путаясь в словах, после чего позвали слуг, чтобы те собрали бренные останки в заготовленные повозки. Многие из шляхты поспешили удалиться, не в силах выдержать страшного зрелища, — многие, но не Мадленка. Тело Михала сохранилось лучше прочих, не хватало только руки, и Мадленка решила, что, наверное, эту руку в зубах тащила рысь, которую они встретили.
Мадленка побежала к опушке, у которой увидела рысь, но руки там больше не было; наверное, коварное животное после их ухода уволокло добычу к себе. После этого Мадленка почувствовала себя такой слабой, бесполезной и жалкой, что на глазах у нее выступили слезы бессилия.