Темное солнце   ::   Вербинина Валерия

Любимого платья было до слез жалко, но людей, которым она своими руками вырыла вчерамогилу, — еще жальче.

— Эй, хлопец! — крикнул щербатый. — Ты куда идешь? Заворачивай сюда!

Мадленка растянула губы, изображая улыбку. Меч на коленях супостата ей не нравился — но ведь, в конце концов, она тоже была вооружена.

— День добрый, христиане, — просипела она. В горле что-то словно застряло, и оттого слова выходили с трудом.

— Это уж точно, — подтвердил бродяга. А, Марта?

Он толкнул свою спутницу плечом, и женщина визгливо засмеялась. Она схватила кувшин вина, запрокинула голову, припала к горлышку и сделала большой глоток. (Мадленка все не отрывала глаз от платья.)

Ты кто таков? — деловито осведомился бродяга.

— Я — Михал, — сообщила Мадленка. Бродяга вопросительно вздернул брови, показывая, что это ему ни о чем не говорит. — Я из монастыря сбежал, — вдохновенно соврала Мадленка. Взгляд у бродяги был цепкий и очень пронзительный, — он, пожалуй, поправился ей еще меньше, чем обоюдоострый меч.

Что, плохо кормили? — посочувствовал бродяга.

— Голодом морили, — тут же нашлась Мадленка. А вы кто?

Прикусила язык, да было поздно. Однако бродяга ничего особенного в вопросе не усмотрел.

— Известно кто — нищие, — горько сказал он. — Это вот Марта, женка моя. Невенчанная, — зачем-то гордо сообщил он.

— А, — пробормотала Мадленка.

Ты садись, чего стоять, — сказал бродяга. — Пешком небось весь путь шел?

Мадленка села на камень и почесала нос.