Лежебоки   ::   Йенсен Йоханнес Вильгельм

Все шло отлично; пока дрожжи размякали в печке, выходящей всоседнюю комнату, парни выпили и набили трубки.

– Не знаю, – сказал главный заводила задумчиво, – открыта сейчас лавка у купца или нет...

– Ах, нет, – пояснила Марен. – Он уже давно закрыл ее.

Парень призадумался, не зная, что делать.

– Нам бы надо раздобыть бумагу. У тебя нет бумаги, Марен?

– А сколько бумаги вам надо? Ах вы озорники, озорники. Думаю, что сумею помочь вам.

– Только нам много надо. Хотя писать на ней мы не собираемся.

– Погляжу, сколько у меня есть, – восхищенно восклицает Марен и достает целую кипу бумажных обрывков из выдвижного ящика. Это оберточная бумага – упаковка для спичек, аккуратно разрезанные и расправленные кульки, тетради для чистописания, и Марен, участливо подмигивая, мол знаю я вас, проказники, хоть вы и не рассказываете, отдает им все это. Парни внимательно разглядели бумажки и нашли, что они сгодятся.

Однако решив, что нужно их склеить в большие листы – тут-то дрожжи и пригодились, – они сделали это с большим старанием. Марен стоит и смотрит с большим любопытством; увидев, какой величины листы им нужны, она вдруг догадывается, что они с этой бумагой станут делать, но не говорит ни слова, она предвкушает наслаждение от этой шутки, но как бы загоняет это чувство внутрь, у нее аж похрустывает в груди, а беззубые десны стучат, до того ей приятно. Ей нужно перевести дух, но она не подает виду, что обо всем догадалась, и, взвизгнув от восторга, опускается на стул.