Любавины   ::   Шукшин Василий Макарович

– Ты про отца, что ли? Никого они не обрабатывают… Они работают. Честно работают.

– В том-то и дело: они верят и честно работают. И тебе когда-нибудь захочется верить. Это ужасно приятно – верить. И это ужасно глупо. Верить надо только себе. И то – не всегда.

– Мудреная ты… баба.

Мария ленивым движением поправила волосы. Помолчала.

– Ты в тюрьме не сидел?

– Нет, – зачем-то соврал Иван.

– Там есть интересные люди.

– Везде есть интересные люди.

– Иногда мне опять хочется в тюрьму.

«С жиру бесится», – думал Иван.

А она, между тем, говорила:

– Хочется каких-то необычных переживаний… Хочется, чтобы любимый человек был гений, которого никто не понимает…

– Ну, ладно… Я примерно знаю, чего тебе хочется, – сказал Иван изменившимся голосом. Он уже не владел собой. Встал, подошел к выключателю, погасил свет.

– Включи, – негромко потребовала Мария.

Иван пошел к кровати. Кровать скрипнула: Мария не то встала, не то отодвинулась вглубь. Было совершенно темно.

– Включи свет, – опять сказала она. По голосу Иван понял, что она стоит. Он протянул руку и коснулся ее груди.

– Уйди! – оттолкнула руку.

Иван обхватил ее и легко повалил на кровать. Но зато здесь Мария неожиданно оказала сильное сопротивление. Короткая, яростная возня… Иван, стиснув зубы, гнул, мял упругое тело, ждал, когда оно ослабнет, станет податливым. Оно ослабло, но сник и Иван – Мария плакала. Второй раз сегодня больно сбросила его на землю.