JК
Тихая сатана :: Чванов Владимир Ф.
Страница: 165 из 326Он достал из кармана потрепанную записную книжку и позвонил какому-то Петровичу. Деловито спросил его о жизни и о том, купил ли учебник по немецкому для сына.
«Нет, не заигрывает и под простачка не работает, – решил Виктор. – Отвлекает внимание, чтобы потом задать каверзный вопрос…»
Но Савин спросил:
– Какой самый сложный класс – пятый или шестой?
– Когда учился, то самым трудным был шестой и восьмой, – ответил Виктор серьезно, хотя и старался показать, что весь этот разговор ему безразличен.
Допрос начался обычно.
– Ты, конечно, догадываешься, за что тебя задержали и о чем пойдет разговор?
– Да, знаю, – довольно равнодушно обронил Виктор. О деньгах, которые я взял у летчика Куприянова.
Савин, выдержав паузу, подумал: неужели не понимает, что совершил? Стараясь не оглушать Виктора острыми оценками его поступка, проговорил:
– Мы о тебе немало знаем. Может, не все, но основное известно. И дело не в том, что взял, – это теперь уже дело десятое. Как жизнь свою дальше будешь строить – вот главный вопрос. – Ничего не осталось от спокойного тона, которым он только что спрашивал об учебе в школе. – Можешь врать. Это твое дело. Не меня обманешь. Мы встретились и разошлись. Обманешь себя, мать, будущее – вот ведь какие масштабы. Потом совсем запутаешься. Это ты понимаешь?
Виктор почувствовал, что от волнения ладони стали влажными. Он незаметно вытер их о колени.
«Нет, не заигрывает и под простачка не работает, – решил Виктор. – Отвлекает внимание, чтобы потом задать каверзный вопрос…»
Но Савин спросил:
– Какой самый сложный класс – пятый или шестой?
– Когда учился, то самым трудным был шестой и восьмой, – ответил Виктор серьезно, хотя и старался показать, что весь этот разговор ему безразличен.
Допрос начался обычно.
– Ты, конечно, догадываешься, за что тебя задержали и о чем пойдет разговор?
– Да, знаю, – довольно равнодушно обронил Виктор. О деньгах, которые я взял у летчика Куприянова.
Савин, выдержав паузу, подумал: неужели не понимает, что совершил? Стараясь не оглушать Виктора острыми оценками его поступка, проговорил:
– Мы о тебе немало знаем. Может, не все, но основное известно. И дело не в том, что взял, – это теперь уже дело десятое. Как жизнь свою дальше будешь строить – вот главный вопрос. – Ничего не осталось от спокойного тона, которым он только что спрашивал об учебе в школе. – Можешь врать. Это твое дело. Не меня обманешь. Мы встретились и разошлись. Обманешь себя, мать, будущее – вот ведь какие масштабы. Потом совсем запутаешься. Это ты понимаешь?
Виктор почувствовал, что от волнения ладони стали влажными. Он незаметно вытер их о колени.