JК
Мелкий бес :: Сологуб Федор
Страница: 54 из 75Он крикнул:
– Варвара, положи нож!
Варвара вздрогнула
– Чего кричишь, испугал! – сказала онаи положила нож. – Ведь вы знаете, у него все привереды, – объяснила она молчаливому Преполовенскому, видя, что он поглаживает бороду и собирается что-то сказать.
– Это бывает, – сладостным и грустным голосом заговорил Преполовенский, – у меня был один знакомый, так тот иголок боялся, все боялся, что его уколют и иголка уйдет во внутренности. И ужасно боялся, представьте, как увидит иголку…
И, раз начавши говорить, уже он не мог остановиться и все на разные лады пересказывал одно и то же, пока его не перебил кто-то, заговорив о другом. Тогда он опять погрузился в молчание.
Грушина перевела разговор на эротические темы. Она рассказала, как ее ревновал покойник-муж и как она ему изменила. Потом рассказала слышанную от столичного знакомого историю о любовнице некоего высокопоставленного лица, как она ехала по улице и встретила своего покровителя.
– Она ему и кричит: здравствуй, Жанчик! Это на улице-то! – рассказывала Грушина.
– А вот я на вас донесу, – сердито сказал Передонов: – разве можно про таких знатных лиц такие глупости болтать?
Грушина испуганно залепетала:
– Да ведь я что ж, – мне так рассказывали. За что купила, за то и продаю.
Передонов сердито молчал и пил чай с блюдечка, налегая на стол локтями. Он думал, что в доме будущего инспектора не подобает непочтительно говорить о вельможах. Он злился на Грушину.
– Варвара, положи нож!
Варвара вздрогнула
– Чего кричишь, испугал! – сказала онаи положила нож. – Ведь вы знаете, у него все привереды, – объяснила она молчаливому Преполовенскому, видя, что он поглаживает бороду и собирается что-то сказать.
– Это бывает, – сладостным и грустным голосом заговорил Преполовенский, – у меня был один знакомый, так тот иголок боялся, все боялся, что его уколют и иголка уйдет во внутренности. И ужасно боялся, представьте, как увидит иголку…
И, раз начавши говорить, уже он не мог остановиться и все на разные лады пересказывал одно и то же, пока его не перебил кто-то, заговорив о другом. Тогда он опять погрузился в молчание.
Грушина перевела разговор на эротические темы. Она рассказала, как ее ревновал покойник-муж и как она ему изменила. Потом рассказала слышанную от столичного знакомого историю о любовнице некоего высокопоставленного лица, как она ехала по улице и встретила своего покровителя.
– Она ему и кричит: здравствуй, Жанчик! Это на улице-то! – рассказывала Грушина.
– А вот я на вас донесу, – сердито сказал Передонов: – разве можно про таких знатных лиц такие глупости болтать?
Грушина испуганно залепетала:
– Да ведь я что ж, – мне так рассказывали. За что купила, за то и продаю.
Передонов сердито молчал и пил чай с блюдечка, налегая на стол локтями. Он думал, что в доме будущего инспектора не подобает непочтительно говорить о вельможах. Он злился на Грушину.