Страница:
314 из 481
Михайло смотрел на мать и не узнавал ее. Она располнела, стала трудно дышать. Постарела. Верит снам, приметам. Этого не бывало. Неужели за пять лет можно так измениться? А батько? Глянь, совсем лысый. Остатки волос — снежной белизны. И ростом, кажется, стал ниже и в плечах уже.
А может, это ты вырос, поднялся над батькой?
Всего пять лет прошло... Но каких! За это время погибали и вновь воскресали целые народы, целые миры!.. Помнишь, жена командующего флотом за одну ночь, что продержалась на мине, стала старухой. А тут целых пять лет, и тоже все на мине!
После четвертого стакана Матвей Семенович затянул свою любимую:
Посіяла огірочки
Близько над водою.
Сама буду поливати
Дрібною сльозою.
Последние две строки поются два раза. За вторым заходом Матвей Семенович взял дискантом. Казалось, у него на старости лет прорезался женский голос. Он закрыл глаза, напрягся до того, что на темной шее выступили жилы в палец толщиной.
Дернула нечистая бухгалтера задать загадку:
— Скажи, Миша, кому живется краше всех на свете?
Михайло развел руками: мол, не знаю.
— Так слухай: коту, попу и замполиту. Мышей не ловят, а сметану едят.
Дуся-замполит вскочила как ужаленная.
— Ах ты, фашистская шкура! Бежал с немцами от самой Полтавы? В Бессарабии тебя перехватили? Так или нет? Отвечай, недобиток!
— Побежишь, коли гонят...
— Я тебя, гада, сейчас прикончу! — Она выхватила семизарядный наган, взвела курок.
|< Пред. 312 313 314 315 316 След. >|