Митина любовь   ::   Бунин Иван Алексеевич

- Богат, да дурковат, а в голове рано смеркается, - бойко ответила Сонька, несколько польщенная. - У меня, может, об другом об ком думки идут...

Серьезная и молчаливая Глашка, не прерывая работы, покачала головой:

- Уж и несешь ты, девка, и с Дону и с моря! - негромко сказала она. Ты тут брешешь что попало, а по селу слава пойдет...

- Молчи, не кудахтай! - крикнула Сонька. - Авось я не ворона, есть оборона!

- А о ком же это о другом у тебя думки идут? - спросил Митя.

- Так и призналась! - сказала Сонька. - Вон в вашего деда-пастуха влюбилась. Увижу, так до пят горячо! Я, не хуже вашего, все на старых лошадях езжу, - сказала она вызывающе, намекая, очевидно, на двадцатилетнюю Парашу, которая на деревне считалась уже старой девкой. И, внезапно бросив лопату, со смелостью, на которую она как будто имела некоторое право вследствие своей тайной влюбленности в барчука, села на землю, вытянула и слегка раздвинула ноги в старых грубых полсапожках и в шерстяных пегих чулках и беспомощно уронила руки.

- Ох, ничего не делала, а уморилась! - крикнула она, смеясь. - Сапоги мои худые, - пронзительно запела она,

Сапоги мои худые,

Носки лаковые,

и опять закричала, смеясь:

- Пойдемте со мной в салаш отдыхать, я на все согласная!

Смех этот заразил Митю. Широко и неловко улыбаясь, он соскочил с сука и, подойдя к Соньке, лег и положил ей голову на колени.