Страница:
281 из 794
И тако кроткий пьяница в святый праздник лежит, не могий двигнуться, аки мертв, расслабив свое тело, мокр, налився, аки мех до горла! Свинья непотребная иде мимо…
Тут он потерял равновесие и с плачем повалился на землю.
Посадские с хохотом стали поднимать дьяка, а он бормотал:
— Аки болван, аки мертвец… вот!
— Вставай, пес скомороший! — кричали посадские. — Ишь, вечер близко!… Когда еще до Ермилихи доберемся!… А, ну тя!
Но едва они бросили дьяка, как тот поднялся и торопливо поплелся за ними. Поднявшийся ветер еще сильнее качал его, и хлопнулся бы он на землю, если бы не успел зацепиться за рукав посадского.
Тут они пошли и сами не помнят, как завернули в Немецкую слободу.
И вдруг дьяк потянул к себе посадских, задрожал, как осиновый лист, и, совсем трезвым голосом зашептал, щелкая зубами от страха:
— Гляньте, милостивцы, к немчину в оконце! С нами крестная сила!
Посадские глянули, и хмель разом выскочил из их голов.
— Наше место свято! — пролепетали они, осторожно приближаясь к окошку.
А там, не подозревая опасности, немец Эдуард Штрассе играл на скрипке, вздыхая по Амалии, дочери булочника, и думая, что, как вылечит он булочника от мозолей, так и Амалия его станет.
— Видишь, мертвец-то! — прошептал дьяк, трясясь от страха и выглядывая из-за плеч посадских.
— С нами крестная сила! — ответили крестясь посадские.
А скелет от ветра, что дул в щели домика и дверь, тихо шевелил своими длинными руками; оплывшая светильня мигала, и от ее колеблющегося света голова скелета, казалось, покачивалась в такт музыке. И вдруг рванул ветер, распахнул дверь.
|< Пред. 279 280 281 282 283 След. >|