Страница:
339 из 794
Такая-то она ныне хлипкая стала! — Царь замолк, а потом он обратился к князю: — Ну а у тебя что? Был воевода головою? [102]
— Нет, государь! Помер.
Царь широко перекрестился.
— Упокой Господи душу раба твоего… как его-то?
— Симеона…
— Симеона, — повторил царь. — С чего же он помер?!
Князь рассказал все по порядку.
Царь опять перекрестился.
— Видна карающая десница Господа. Истинно, суд Божий! Осудил и казни обрек слугу неправедного. Что там? Чего вы молчите? — Он вдруг поднялся с кресла и тревожно взглянул на Шереметева, который только что вошел. Слышно было, как в сенях тревожно бегали люди. — Что там? -
повторил царь, бледнея.
Дверь распахнулась и в горницу с плачем вбежал князь Долгорукий.
— Кончается! — проговорил он, рыдая.
Царь выпрямился, но тут же покачнулся. Шереметев и князь успели подхватить его под руки…
Прорезая воздух уныло, гулко ударил колокол. Царь опустился на колени и заплакал.
— Кончается!…— произнес он. — Господи, я грешен, я виновен, меня и карай. За что ее-то!
Божья воля творилась: царица тихо и безболезненно кончалась, после трех месяцев непрерывной болезни, начавшейся с первого дня свадьбы.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ЗАГУБЛЕННЫЕ ЖИЗНИ
I В ДОРОГЕ
В апреле 1632 года, в конце Фоминой недели, по весенней распутице медленно подвигался по рязанской дороге богатый поезд.
|< Пред. 337 338 339 340 341 След. >|