JК
Михаил Федорович :: Сахаров (редактор) А. Н.
Страница: 404 из 794 — Бахвалится много!
— Мне вчера дорогу загородил,-злобно сказал Масальский.
— Выскочил, да и на — пред нами!
— Схизматик! — проворчал Одоевский.
Между тем Шеин на уговоры Шереметева кричал во весь голос:
— Да что они все на меня, ровно псы борзые, право! Завидки берут, вот и лаются!…
— Это ты про кого, пес католицкий? — заревел Масальский.
— Да хоть про тебя!
— Про меня? — и Масальский, вскочив, ухватился за поясной нож.
— Други! — закричал Иван Никитич Романов. — Ведь мы на брачном пиру. Радоваться надо, а не озорничать да ссориться!…
Под утро разошлись гости. Князь Теряев угрюмо качал головою.
— Озорной народ!
— Пир омрачили ссорою, — с сокрушением сказал Терехов.
Князь усмехнулся.
— Ну, это нас с тобой не коснется, а одно скажу: плохо будет Михаилу Борисовичу, коли ляхи его одолеют. Не простят ему бояре обиды и его гордости.
— Истинно! Горделив уж он очень и заносчив! — согласился Терехов.
VII ПОХОД
Девятого августа 1632 года все в Москве заволновалось. Бряцая оружием, скрипя колесами пушечных лафетов, двигалось из Москвы несчетное войско; на площадях и базарах толпился народ всякого звания, а пред толпами дьяки, окруженные бирючами, громко читали царский манифест, в котором он, перечисляя все козни поляков, объявлял им войну.
— Бить их, схизматиков! — в исступлении выкрикнул старик в толпе.
— Мне вчера дорогу загородил,-злобно сказал Масальский.
— Выскочил, да и на — пред нами!
— Схизматик! — проворчал Одоевский.
Между тем Шеин на уговоры Шереметева кричал во весь голос:
— Да что они все на меня, ровно псы борзые, право! Завидки берут, вот и лаются!…
— Это ты про кого, пес католицкий? — заревел Масальский.
— Да хоть про тебя!
— Про меня? — и Масальский, вскочив, ухватился за поясной нож.
— Други! — закричал Иван Никитич Романов. — Ведь мы на брачном пиру. Радоваться надо, а не озорничать да ссориться!…
Под утро разошлись гости. Князь Теряев угрюмо качал головою.
— Озорной народ!
— Пир омрачили ссорою, — с сокрушением сказал Терехов.
Князь усмехнулся.
— Ну, это нас с тобой не коснется, а одно скажу: плохо будет Михаилу Борисовичу, коли ляхи его одолеют. Не простят ему бояре обиды и его гордости.
— Истинно! Горделив уж он очень и заносчив! — согласился Терехов.
VII ПОХОД
Девятого августа 1632 года все в Москве заволновалось. Бряцая оружием, скрипя колесами пушечных лафетов, двигалось из Москвы несчетное войско; на площадях и базарах толпился народ всякого звания, а пред толпами дьяки, окруженные бирючами, громко читали царский манифест, в котором он, перечисляя все козни поляков, объявлял им войну.
— Бить их, схизматиков! — в исступлении выкрикнул старик в толпе.