JК
Мясной Бор :: Гагарин Станислав Семенович
Страница: 1065 из 1096До того как он умрет, пройдет некое время, и прожить его необходимо достойно.
— Руди лежит здесь, до срока похищенный роком враждебным, — заговорил вдруг по-латыни замогильным голосом саксонец, — кто в роду Пикертов первою славою был.
Олег удивленно посмотрел на него.
— Жить не хотел он, супруг, пережив дорогую супругу, умер как голубь, тотчас вослед за подругой своей.
В стихи Эразма Роттердамского «На смерть Бруно Амербаха» он подставил собственное имя.
— Но я еще не женат, — пояснил Руди Пикерт уже по-немецки, — так что эпитафия несколько неточна, Кружилин усмехнулся.
— Нежные плачут Хариты по нем, трехъязычные Музы и поседевшие вдруг с Честностью Вера сама, — в тон несостоявшемуся богослову ответил командир роты.
— Вы знаете латынь? — искренне удивился Руди. — А как же быть с русским варварством?
— Бывшему студенту подобает лучше знать историю страны, с армией которой он имеет дело. Неужели все немцы думают о нас, как вы?
Руди смутился:
— Нет, конечно… Сейчас я говорю со слов наших пропагандистов. Привычные стереотипы, господин офицер. Мне неплохо известна ваша литература. Пушкин, Гоголь, Достоевский. Я читал историю императора Петра, работы философа Соловьева…
— Вот видите… — вздохнул Кружилин и неожиданно для себя вдруг спросил: — Хотите кофе? Настоящий, не эрзац…
Кофе они добыли в той же машине с продовольственным грузом.
— Степан, — сказал Кружилин, — приготовь кипяток в котелке.
— Руди лежит здесь, до срока похищенный роком враждебным, — заговорил вдруг по-латыни замогильным голосом саксонец, — кто в роду Пикертов первою славою был.
Олег удивленно посмотрел на него.
— Жить не хотел он, супруг, пережив дорогую супругу, умер как голубь, тотчас вослед за подругой своей.
В стихи Эразма Роттердамского «На смерть Бруно Амербаха» он подставил собственное имя.
— Но я еще не женат, — пояснил Руди Пикерт уже по-немецки, — так что эпитафия несколько неточна, Кружилин усмехнулся.
— Нежные плачут Хариты по нем, трехъязычные Музы и поседевшие вдруг с Честностью Вера сама, — в тон несостоявшемуся богослову ответил командир роты.
— Вы знаете латынь? — искренне удивился Руди. — А как же быть с русским варварством?
— Бывшему студенту подобает лучше знать историю страны, с армией которой он имеет дело. Неужели все немцы думают о нас, как вы?
Руди смутился:
— Нет, конечно… Сейчас я говорю со слов наших пропагандистов. Привычные стереотипы, господин офицер. Мне неплохо известна ваша литература. Пушкин, Гоголь, Достоевский. Я читал историю императора Петра, работы философа Соловьева…
— Вот видите… — вздохнул Кружилин и неожиданно для себя вдруг спросил: — Хотите кофе? Настоящий, не эрзац…
Кофе они добыли в той же машине с продовольственным грузом.
— Степан, — сказал Кружилин, — приготовь кипяток в котелке.