Моя золотая теща   ::   Нагибин Юрий

Его цыганская чернявость навела взбешенного ревнивца на оскорбление, направленное явно не по адресу. Артюхин мог бы с насмешкой пренебречь им, но он обиделся, как десять хасидов. Отшвырнув кого-то из родственников, он рванулся к Бочкову. Тот горделиво встал, сжимая в руке вилку. Пашка ударил его в грудь, и Бочков послушно, даже не без изящества, словно заранее готовился именно к такому финалу, улегся на пол и смежил вежды.

Я с пестиком в руке пошел искать Пашку и обнаружил его у батареи в конце коридора. Он плакал навзрыд, и мне сразу расхотелось пускать пестик в ход.

- Брось, Пашка. Не расстраивайся. Он пьяный.

- За что меня так? - рыдал Пашка. - Сперва Василий Кириллович ноги вытер... Я же молодой... пусть глупый, но есть у меня самолюбие?.. Теперь этот слизняк. Я крестьянский сын. А он кто? Небось из лавочников. Инженер. Знаешь, какой он инженер? По технике безопасности.

- Какой бы ни был, он Людин муж, и тут свадьба. Неужели тебе Люду не жалко?

- Жалко!.. Ты не представляешь, как жалко. Почему она за меня не вышла? - Он опять заплакал. Я взял его за плечи и повел в квартиру.

- Бочков вырубился. Его уложат. А с Людой ты помирись.

И тут я увидел в глубине коридора слегка пошатывающуюся фигуру моей любимой.

Я отдал Пашке пестик, попросив вернуть его на кухню, а сам поспешил к Татьяне Алексеевне.

- Что там у вас? - тщательно выговаривая слова, спросила Татьяна Алексеевна.

- Пашка чуть не прикончил Бочкова.

- Жаль.