Молитва об Оуэне Мини   ::   Ирвинг Джон

— Ах, да откуда тебе знать? — с досадой говорила она, а затемспрашивала: — Кто ты, кстати, такой?

— ЭТО ТВОЙ ВНУК, ДЖОННИ, — отвечал я, стараясь как можно точнее изобразить голос Оуэна Мини.

И тогда бабушка говорила:

— Бог ты мой, он все еще здесь? Он все еще здесь, этот чудной мальчишка? Ты что, закрыл его там в подвале, а, Джонни?

Спустя некоторое время, тем же летом, когда нам обоим было по десять лет, Оуэн сообщил, что моя мама приходила поговорить с его родителями.

— Ну и что они сказали? — спросил я его.

Оуэн ответил, что они вообще ни словом ему об этом не обмолвились, но он все равно знает, что она приходила.

— У НАС В ДОМЕ ПАХЛО ЕЕ ДУХАМИ, — пояснил он. — ОНА, ВЕРНО, ПРОБЫЛА ТАМ ДОЛГО, ПОТОМУ ЧТО ПАХЛО ПОЧТИ ТАК ЖЕ СИЛЬНО, КАК В ТВОЕМ ДОМЕ. МОЯ МАМА ВЕДЬ ВООБЩЕ НЕ ПОЛЬЗУЕТСЯ ДУХАМИ, — добавил он.

Этого он мог мне и не говорить. Миссис Мини не только не выходила на улицу — она старалась даже не смотреть туда. Когда бы и у какого окна я ни видел ее, всякий раз это был профиль — она словно бы старательно избегала разглядывать мир и в то же время своей позой словно давала понять, что еще не окончательно от него отвернулась. Мне как-то пришло в голову, что она стала такой из-за католиков — что бы они там ни сделали, это, несомненно, имело основания таинственно называться НЕВЫРАЗИМЫМ ОСКОРБЛЕНИЕМ, от которого, как уверял Оуэн, пострадали его отец и мать.