Морской орел   ::   Олдридж Джеймс

Но для Ниса с неожиданной смертью Хаджи Михали все приняло четкую, ясную форму. Это было напоминание, словно даже он, Нис, побывавший в Лариссе и на Гавдосе, нуждался в напоминании, что кровь — единственное оружие против них. Что метаксисты легко не сдадутся. Что они не станут сидеть в Египте и ждать, а будут стараться изнутри укрепить метаксистское влияние в Греции, оккупированной железноголовыми.

— Как же быть со Стоуном? — услышал он голос Берка. — Что вы думаете делать? Оставить так, здесь? О господи, и надо же было случиться. Именно теперь. — Берк все еще говорил, не выбирая слов.

Нис видел все, что происходит в Берке. Его чувство к Стоуну. Душевную теплоту, вдруг обнажившуюся, когда исчезла защитная маскировка. И привычная враждебность в тоне исчезла тоже. Она существовала, эта враждебность, но она теперь устремлена на другое, на главное. И она не скрывала и не туманила чувств, которые связывали его со Стоуном. Которые обнаружились теперь, потому что Стоуна не стало. Не стало — вот так.

— Я буду ждать литтосийцев. Они соберутся сюда.

— Но ведь здесь его нельзя оставить.

— Нельзя. Мы положим его там же, куда положат Хаджи Михали.

И на это Берк ничего не ответил. Он прислонился к стене и стал ждать того же, чего ждал Нис.



37

Под утро, еще до восхода солнца, мэрия стала наполняться народом. Собрались почти все жители деревни. И первым их побуждением, как и у Берка, было тотчас же покончить с метаксистами.