На возврате дыхания и сознания   ::   Солженицын Александр Исаевич

Эта избирательная смиренность со "своим" при строгости к чужому проявляется в сахаровской работе не раз, начиная с первой же ее страницы: в кардинальной оговорке автора, что хотя цель его работы -способствовать разумному сосуществованию "мировых идеологий", здесь "не идет речь об идеологическом мире с теми фанатичными, сектантскими и экстремистскими идеологиями, которые отрицают всякую возможность сближения с ними, дискуссии и компромиссы, например с идеологиями фашистской, расистской, милитаристской или маоистской". И -- все. И в перечислении -- точка.

Ненадежный, обвалистый вход в такую важную работу! -- не придушимся ли мы под этим сводом? Хотя и сказано "например", хотя, значит, список непримиримых идеологий еще не полон, -- но по какой странной скромности пропущена здесь именно та идеология, которая еще на заре XX века объявила все компромиссы "гнилыми" и "предательскими", все дискуссии с инакомыслящими -- пустой и опасной болтовней, единственным решением социальных задач -- оружие, а деление мира -- в двух цветах: "кто не с нами -- тот против нас"? С тех пор эта идеология имела огромный успех, она окрасила собою весь XX век, ознобила три четверти Земли, -- отчего же Сахаров не упоминает ЕЁ? Считает ли он, что с нею можно столковаться мягким убеждением? О, если бы! Но еще никто не наблюдал подобного случая, эта идеология нисколько не изменилась в своей неуклонности и непримиримости. Подразумевает ли он ее в темном приглубке, в непросвеченном "например"?

Абзацем ниже Сахаров называет среди "крайних выражений догматизма и демагогии", в ряду тех же расизма и фашизма -- уже и сталинизм. Но это -худая подмена.

В Советском Союзе после 1956 года никакой особой смелости, новизны, открытия нет -- назвать "сталинизм" как нечто дурное.