Нагие и мёртвые   ::   Мейлер Норман

Они с Гольдстейном были слишкомизмучены, чтобы говорить друг с другом, но все же он считал, что Гольдстейн был старшим, несмотря на то что дорогу назад знал только он, Риджес. Он никогда никем и ничем не командовал и сейчас полагал, что именно Гольдстейн должен принимать все решения.

А Гольдстейн лежал в десяти ярдах от него лицом к земле почти без сознания. «Я слишком устал, чтобы думать», — сказал Риджес самому себе. Все же казалось нелепым не дать человеку глотка воды.

«Немного воды не повредит ему», — подумал он.

Однако Гольдстейн умел читать и знал кое-что. Риджес боялся нарушить какое-либо правило из огромного таинственного для него мира книг и газет. «Мой отец говорил что-то о том, что человеку нужно дать пить, когда он болен», — подумал Риджес. Но он не мог вспомнить, что именно говорил отец.

— Как ты чувствуешь себя, Уилсон? — спросил он с сомнением.

— Ты должен дать мне воды. Я весь горю.

Риджес снова покачал головой. Уилсон много грешил в своей жизни и будет гореть в адском огне. Риджеса охватил благоговейный страх. Если человек умрет грешником, его, несомненно, ждет страшное наказание. «Но Христос умер ради бедных грешников», — сказал Риджес самому себе. Не проявить к человеку сострадания также было грехом.

— Я думаю, тебе можно дать воды, — со вздохом произнес Риджес. — Он тихонько вынул флягу и снова взглянул на Гольдстейна. Он не хотел, чтобы тот выговаривал ему за это. — На, попей.

Уилсон пил лихорадочно.