Не хочу, чтобы он умирал   ::   Олдридж Джеймс

Одеты они были в черное, лица у них были черные, и они совершенно сливались с мглой. Скотт задел хвост колонны, построенной по трое, и когда раздались крики, дал газ; полицейские бросились врассыпную, а «виллис» рванулся вперед, едва не задавив людей. Крики позади них стихли в темноте. Они проехали железнодорожный мост и понеслись по трамвайным путям, по разбитым мостовым мимо глинобитных домов, едва не пропустив нужного перекрестка.

— Сюда! Ради бога, сюда! — закричал Атыя по-арабски.

Они подъехали, и Атыя стал яростно проклинать Скотта.

— Т-с-с! — прошипел Скотт, чтобы его утихомирить.

— Господи, боже мой! Клянусь богом! Именем пророка! Клянусь богом! Я же вам говорил! О господи! Видит бог!..

— Т-с-с! Мать услышит, Атыя, — тихонько сказал ему Скотт.

— Клянусь богом, вы меня убили. Разве человек это может забыть?

— Ничего с тобой не случилось, — заверил его Скотт. — Все ведь уже кончено. Все позади.

— О господи! — приговаривал Атыя, когда они вытаскивали Абду Эффенди из машины.

Он так и закоченел в сидячем положении. Калитка, земляные ступени и дверь были слишком узки, чтобы Скотт и Атыя могли идти рядом. Скотт взял покойника, как ребенка, на руки и пошел вслед за Атыей. Постучав в дверь, тот закричал:

— Уберите детей! Мы идем.

Послышались громкие причитания служанки Еррофы.

— Перестань! — завопил Атыя.