Не хочу, чтобы он умирал   ::   Олдридж Джеймс

Пикок ткнул его носком замшевого сапога:

— Больно у тебя самодовольный вид, старина! Лежишь себе как ни в чем не бывало.

Питер лениво взмахнул белым шелковистым хвостом, и сержант Сэндерс с отвращением увидел, что этот хвост задел его черные начищенные сапоги, — сержант боялся блох.

— Разрешите идти, сэр?

— Идите, — сказал полковник.

Сержант Сэндерс направился к выходу из отгороженной картонной перегородкой комнаты, прихватив по дороге приказы о передислокации и выдаче денежного довольствия. Но тут полковник вспомнил:

— Разве сегодня на утро ничего больше не было назначено?

— Капитан Скотт, сэр. — Сержант произнес это имя, словно оправдываясь («Чем же я виноват, сэр?»).

— А-а, «трубопрокатчик»!.. — благодушно сказал Пикок. — Зови его.

— Да он уже ушел. Вы назначили ему на десять. Он прождал четверть часа и ушел. Я тут ни при чем, сэр! Я ему говорил, что вы вот-вот будете.

Пикок засмеялся:

— Не беда, Сэндерс. А он что сказал?

— Ничего, сэр. Ни единого слова.

Полковник Пикок кивнул. Ему было хорошо знакомо это немногословие. Он ощущал его и сейчас, на расстоянии, — это каменное, немое молчание.

Пикок поглядел на коричневую перегородку, которая отделяла в этой пригородной вилле кабинет начальника от комнаты сержанта и архива, и почувствовал угрызения совести.

Его кабинету не хватало солидности реквизированных помещений главного штаба.