Не хочу, чтобы он умирал   ::   Олдридж Джеймс

На вечерней заре, когда грязновато-розовое марево растеклось до самого края горизонта, он поставил мачту своей антенны.

— Капитан! Кашинг говорит, что южнее через пески идут два итальянских «дизеля». Они где-то там за барханами.

— По какой трассе они движутся? — издали спросил его Скотт.

— Он не сказал.

— Выясни, Сэм. Но не думаю, чтобы это нас касалось. Вот завтра нас наверняка будут беспокоить самолеты. На всякий случай снимемся в семь. Сегодня ночью начнем провешивать дорогу для Черча.

Пока Атыя ориентировался по звездам. Скотт ушел в темноту, чтобы наметить начало трассы, а остальные следовали за ним, делая отметины. Там, где встречались скалы, они выкладывали из камней пирамиды. На следующий день, когда они отъехали дальше на запад, скалы исчезли, потянулись отлогие известковые склона, и они пропахивали по ним борозды, подвязав небольшой лодочный якорь к заднему мосту грузовика. Один Куотермейн знал, откуда взялся этот якорь, и шутки ради хранил его два года, пока всем не надоело спрашивать, как он к нему попал.

На третий день они обозначили откос эскарпа, насыпав на него белой извести, а внизу разбросали куски сгоревших танков, на которые вряд ли могли позариться бедуины. Для посвященных все эти знаки служили вехами; для тех же, кто ничего не знал, отметины казались случайными и друг с другом не связанными.