Страница:
151 из 1090
Степан, босой, с пыльным сапогом в руке, шагнул к ней, улыбнулся смущенно:
– Ты чего это, а?
Жанна вытянула руки, защищаясь, Крикнула истерично:
– Уйди… мужик… ненавижу!
Выбежала в коридор, хлопнула дверью. Ночевать не пришла. Через неделю сухо объявила ему, что беременна и уезжает в Москву.
– Рожать? – наивно спросил Ермаков.
– Нет. Ребенка не будет, – отрезала она.
Степан провожал ее на извозчике до вокзала. Вею дорогу молчали. Только на перроне она сказала:
– Прощай. И меня не разыскивай. Мы не нужны друг другу.
После ухода поезда Ермаков до потери сознания напился в станционном буфете, очнулся утром в каком-то саду. У него вытащили бумажник с фотографией Жанны, срезали серебряные часы и унесли фуражку. Весь день он провалялся в гостинице на диване с тупой болью в голове, скрипел зубами, проклиная свою разбитую жизнь.
Оставаться в Виннице он больше не мог, просил, чтобы отправили на фронт. Попал в артиллерию. В боях некогда было думать, усталость притупляла тоску. Вокруг умирали люди, и сам он мог умереть в любой час. Но Ермаков не боялся смерти, ему теперь было все безразлично. Равнодушно встретил он известие о награждении третьим георгиевским крестом.
Всколыхнула Степана только революция. К этому времени стерлись воспоминания о Жанне, мечты о необычной жизни. Революция дала крестьянам землю. Ермакова потянуло в деревню. Думал справить избу, встать на хозяйство. В феврале 1918 года он ушел ночью с батареи, пешком добрался до железной дороги.
|< Пред. 149 150 151 152 153 След. >|