Необыкновенные страдания директора театра   ::   Гофман Эрнст Теодор

Я замечаю, чторасстроенные струны вашей души издают скрежет горчайшей иронии. Но дальше, дальше!.. Вам предложили это произведение?.. Вы хотели поставить его?

Серый. Хотел?.. Хотел?.. Ах, мой друг, о хотении и речи тут не было. Короче!.. Ампедо, гениальный капельмейстер Ампедо - один из тех, кто, как шпиц в "Принце Зербино"{383}, до тех пор твердит о себе: "Я великий человек", покуда мир не поверит в это и не признает за ним таких достоинств, под маркой которых он может все, что ни сочинит, в добрый, в недобрый ли час, какого угодно цвета и вкуса, выпустить в свет как нечто замечательное. Стоило ему только сказать: "Я закончил своего "Гусмана, льва", как энтузиасты завопили: "Шедевр! - великолепно! - божественно! - Когда мы будем иметь это божественное удовольствие?" Ампедо пожимает плечами, корчит гордую, полупрезрительную гримасу и говорит: "Ну, если захочет директор театра... если согласится потратиться на это... если заплатит мне хорошенько!" И вот уже меня осаждают, мне угрожают. Мне просто-напросто говорят, что у меня нет ума, нет вкуса, нет знания дела, что я совсем спятил, если тотчас же не истрачу тысячи на этот шедевр шедевров. Что остается мне, как не купить оперу по цене, которая так же не соответствует моим силам, как и заслугам Ампедо?.. Да, я купил эту оперу.

Коричневый. И наверное, взяли на свою шею какую-нибудь жалкую поделку.

Серый. Отнюдь нет. При чтении текста я нападал на сцены, которые непременно должны либо потрясти зрителей, либо глубоко их растрогать.