Несчастная   ::   Тургенев Иван Сергеевич

более молодого поколения. Я профан, конечно; но признаюсь вам, ничего в музыке еще не произвело на меня такого впечатления, как та... как то, что Сусанна Ивановна нам сейчас сыграла. Ратч вдруг накинулся на меня.

- И почему вы полагаете,- закричал он, весь еще багровый от кашля,- что мы желаем завербовать вас в наш лагерь? (Он выговорил Lager по-немецки.) Нисколько нам это не нужно, бардзо дзенкуем!' Вольному воля, спасенному спасение! А что касательно двух поколений, то это точно: нам, старикам, с вами, молодыми, жить трудно, очень трудно! Наши понятия ни в чем не согласны: ни в художестве, ни в жизни, ни даже в морали. Не правда ли, Сусанна Ивановна?

Сусанна усмехнулась презрительною усмешкой.

- Особенно насчет, как вы говорите, морали наши понятия не сходятся и не могут сходиться,- ответила она, и что-то грозное пробежало у ней над бровями, а губы по-прежнему слабо трепетали.

- Конечно, конечно!-подхватил Ратч.- Я не филозОф! Я не умею стать... этак, высоко! Я человек простой, раб предрассудков, да!

Сусанна опять усмехнулась.

- Мне кажется, Иван Демьяныч, и вы иногда умели ставить себя выше того, что называют предрассудками.

- Wie so? To есть как же это? Я вас не понимаю.

- Не понимаете? Вы так забывчивы! Г-н Ратч словно потерялся.

- Я... я... - повторил он.- Я...

- Да, вы, господин Ратч. Последовало небольшое молчание.

- Однако позвольте, позвольте,-начал было г. Ратч,- как вы можете так дерзко...