JК
Невинная Настя или 100 первых мужчин :: Тополь Эдуард
Страница: 162 из 169И он говорит:
— Ой! Ну все, я пойду выйду!
И пошел чистить рубашку. А его мама подбежала ко мне:
— Настя, на полотенце, отнеси ему.
И я иду к нему, в мужской туалет. А он там стоит без рубашки, в одних брюках. И так как у него очень накачанная грудная мышца и он вообще весь такой накачанный — у него просто кубики такие, а не мышцы, — то у меня даже в глазах потемнело. К тому же мое платье на его теле отпечаталось, мышцы от этого еще рельефнее выглядели. Я намочила полотенце, обтираю его, а он стоит и на меня смотрит. Мы молчим. Просто гробовая тишина, представляете? Он на меня смотрит, и вдруг мы одновременно, в одно и то же мгновение, потянулись друг к другу, начали целоваться. Это была такая бешеная страсть — просто как ураган. Но вдруг дверь с силой открывается, мы испугались, что кто-то вошел, и сразу же друг от друга отпрянули. А это был сильный ветер. Это от сильного ветра или от сквозняка все двери в ресторане пооткрывались. Тут Володя хватает меня за руку, мы бежим по коридору, по лестнице, выбегаем из ресторана. А рядом, буквально в пятидесяти метрах, — церковь. И мы бежим к этой церкви — ну просто чтобы подальше от ресторана. Вы представляете, да? Жених без рубашки, в одних штанах, я на огромных шпильках — десять сантиметров, если не больше, и мы бежим, забегаем за церковь. Останавливаемся и начинаем опять целоваться — без слов, без всего, ничего не говоря друг другу. А у меня в голове кружится; «Как же так? Там свадьба! Там невеста!» Но мы все так же молча, без слов, просто целуемся как сумасшедшие.
— Ой! Ну все, я пойду выйду!
И пошел чистить рубашку. А его мама подбежала ко мне:
— Настя, на полотенце, отнеси ему.
И я иду к нему, в мужской туалет. А он там стоит без рубашки, в одних брюках. И так как у него очень накачанная грудная мышца и он вообще весь такой накачанный — у него просто кубики такие, а не мышцы, — то у меня даже в глазах потемнело. К тому же мое платье на его теле отпечаталось, мышцы от этого еще рельефнее выглядели. Я намочила полотенце, обтираю его, а он стоит и на меня смотрит. Мы молчим. Просто гробовая тишина, представляете? Он на меня смотрит, и вдруг мы одновременно, в одно и то же мгновение, потянулись друг к другу, начали целоваться. Это была такая бешеная страсть — просто как ураган. Но вдруг дверь с силой открывается, мы испугались, что кто-то вошел, и сразу же друг от друга отпрянули. А это был сильный ветер. Это от сильного ветра или от сквозняка все двери в ресторане пооткрывались. Тут Володя хватает меня за руку, мы бежим по коридору, по лестнице, выбегаем из ресторана. А рядом, буквально в пятидесяти метрах, — церковь. И мы бежим к этой церкви — ну просто чтобы подальше от ресторана. Вы представляете, да? Жених без рубашки, в одних штанах, я на огромных шпильках — десять сантиметров, если не больше, и мы бежим, забегаем за церковь. Останавливаемся и начинаем опять целоваться — без слов, без всего, ничего не говоря друг другу. А у меня в голове кружится; «Как же так? Там свадьба! Там невеста!» Но мы все так же молча, без слов, просто целуемся как сумасшедшие.