Невинная Настя или 100 первых мужчин   ::   Тополь Эдуард

Теперь-то я понимаю, что это было ему как нож в сердце. И даже не в сердце, а в спину. Это была подлость, это было отвратительно, но факт есть факт: я просто унизила его, оскорбила. Того парня, который и правда был готов меня на руках носить. А не того, который хотел со мной просто трахаться, поскольку ему было престижно, что у него девка московская. И Барон ушел.

Знаете, я уверена: если бы я побежала за ним и сказала: «Прости меня!» — он бы меня обнял, поцеловал, сказал: «Все хорошо». Но я этого не сделала. Он уходил, а я просто стояла и смотрела. И тут, представляете, начался дождь. Эти капли по лицу у меня катятся — ну просто как слезы. То есть это сам Бог хотел, чтобы я заплакала. Но гордость моя и дурь — я развернулась и пошла с Володей в «Куски». Там, как всегда, парни пили, гуляли. А потом, когда я вернулась домой, ко мне зашли друзья Барона и сказали:

— Настя, зачем ты это сделала?

А я даже не поняла, о чем они. Я говорю:

— Что случилось?

Они говорят:

— Зачем ты Барона обидела?

Я говорю:

— Я не обидела, а просто сказала правду.

Они говорят:

— Ты своей правдой чуть его не убила.

И рассказывают — представляете, когда он шел от меня до своего дома, а это прилично, это уже другой поселок, — так вот, он шел и кулаками бил столбы и каменные заборы. Когда он пришел домой, у него все руки были сбиты до кости, он был весь в крови. Настолько сильна была его злость. И я почувствовала себя такой сучкой — просто возненавидела себя после этого.