Нюрнбергский эпилог   ::   Иосифович Полторак Аркадий

Час за часом судьи, сменяяодин другого, читают этот исторический документ. Ушел целый день, но оглашение приговора еще не закончено.

1 октября судьи продолжали чтение. Они добрались наконец до того, что называется формулами индивидуальной ответственности каждого из подсудимых.

Внимательно наблюдаю за подсудимыми. Вот оглашается формула в отношении Германа Геринга. Склонив голову, он плотнее прижимает пальцами к виску радионаушник. Его глаза прикрыты темными очками, губы — в еле заметной улыбке. Геринг по-прежнему стремится сохранить позу, но это ему плохо удается.

Сосед Геринга, Рудольф Гесс, держится совершенно безучастно, будто все происходящее вокруг не имеет к нему никакого касательства. На коленях у него — несколько листов бумаги, и он непрерывно что-то пишет. Гесс даже не надел наушников.

Кейтель сидит, судорожно выпрямившись. Кальтенбруннер непрерывно двигает челюстями, будто он с трудом что-то разжевывает. Розенберг как бы съежился в ожидании неизбежного удара. Фриче, едва судья называет его имя, рывком подымается с места. Франк горестно качает головой. Штрейхер скрестил руки и, пожалуй, впервые за все месяцы процесса не жует резинку. Беспокойно двигается взад и вперед Вальтер Функ; он опустил голову, плечи его подняты до самых ушей.

Шахту, Папену и Фриче Международный трибунал вынес оправдательный приговор. По мере того как зачитывалась формула их оправдания, в зале нарастал гул.