Нортенгерское аббатство   ::   Остин Джейн

С каждым шагом, приближавшим ее к Вудстону, ее страдания усиливались, и, когда она миновала поворот дороги, от которого до пасторского домика оставалось только пять миль, вообразивпри этом ничем не встревоженного, находящегося чуть ли не рядом Генри, ее отчаяние и волнение казались беспредельными.

День, который она провела в этом месте, был одним из счастливейших в ее жизни. Именно там, именно тогда генерал разговаривал и вел себя таким образом, употреблял в отношении ее и Генри такие выражения, как будто определенно хотел, чтобы они поженились. Да, прошло лишь десять дней с тех пор, как своей величайшей благосклонностью он вызвал в ее душе ликование, даже смутив ее своими слишком прозрачными намеками! А теперь... Что она сделала или что упустила сделать, вызвав такую перемену?

Единственный поступок, в котором она сознавала себя перед ним виновной, едва ли мог оказаться ему известен. О питаемых ею сдуру чудовищных подозрениях знали только она и Генри. Но в его способности сохранять тайну она сомневалась не больше, чем в своей. Генри, по крайней мере, не мог выдать ее намеренно. Если бы в силу какого-то злосчастного стечения обстоятельств его отец узнал обо всем том, что она посмела вообразить и пыталась обнаружить, – о ее беспочвенных подозрениях и недостойных розысках, – его негодованию можно было не удивляться. Если бы ему стало известно, что она смотрела на него как на убийцу, можно было не удивляться, что он даже выгнал ее из дома. Но она не сомневалась, что такой гибельной для нее осведомленности у него быть не могло. Как бы мучительны ни были размышления Кэтрин по этому поводу, они, однако, не стояли у нее на первом месте.