Новь   ::   Тургенев Иван Сергеевич

Машурина стиснула губы.

- Вам Остродумов скажет.

Нежданов обернулся к Остродумову. Но тот только крякнул и откашлялся: погоди, мол.

- Нет, не шутя, в самом деле, - вмешался Паклин, - ты узнал что-нибудь, неприятность какую?

Нежданов подскочил на постели, словно его что подбросило.

- Какая тебе еще неприятность нужна? - закричал он внезапно зазвеневшим голосом. - Пол- России с голода помирает, "Московские ведомости" торжествуют, классицизм хотят ввести, студенческие кассы запрещаются, везде шпионство, притеснения, доносы, ложь и фальшь - шагу нам ступить некуда... а ему все мало, он ждет еще новой неприятности, он думает, что я шучу... Басанова арестовали, - прибавил он, несколько понизив тон, - мне в библиотеке сказывали.

Остродумов и Машурина оба разом приподняли головы.

- Любезный друг, Алексей Дмитриевич, - начал Паклин, - ты взволнован дело понятное... Да разве ты забыл, в какое время и в какой стране мы живем? Ведь у нас утопающий сам должен сочинить ту соломинку, за которую ему приходится ухватиться! Где уж тут миндальничать?! Надо, брат, черту в глаза уметь смотреть, а не раздражаться по-ребячьи...

- Ах, пожалуйста, пожалуйста! - перебил тоскливо Нежданов и даже сморщился, словно от боли. - Ты, известное дело, энергический мужчина - ты ничего и никого не боишься...

- Я-то никого не боюсь?! - начал было Паклин.

- Кто только мог выдать Басанова? - продолжал Нежданов, - не понимаю!

- А известное дело - приятель.