Новь   ::   Тургенев Иван Сергеевич

- Таковы мои правила, милостивый государь; и прошу меня возражениями не утруждать!

Сипягин принялся ходить взад и вперед по кабинету, а Паклин даже глаза вытаращил. "Фу ты, черт! - думал он, - да ведь про тебя говорили, что ты либерал?! А ты лев рыкающий!"

Дверь распахнулась - и проворными шагами вошли: сперва Валентина Михайловна, а за нею Калломейцев.

- Что это значит, Борис? Ты велел карету заложить? Ты едешь в город? Что случилось?

Сипягин приблизился к жене - и взял ее за правую руку, между локтем и кистью.

- Il faut vous armer de courage, ma chere. Вашего брата арестовали.

- Моего брата? Сережу? за что?

- Он проповедовал мужикам социалистические теории! (Калломейцев слабо взвизгнул.) Да! Он проповедовал им революцию, он пропагандировал! Они его схватили - и выдали. Теперь он сидит... в городе.

- Безумец! Но кто это сказал?..

- Вот господин... господин... как бишь его?.. Господин Конопатин привез эту весть.

Валентина Михайловна взглянула на Паклина. Тот уныло поклонился. ("А баба какая знатная!" - подумалось ему. Даже в подобные трудные минуты... ах, как был доступен Паклин влиянию женской красоты!)

- И ты хочешь ехать в город - так поздно?

- Я еще застану губернатора на ногах.

- Я всегда предсказывал, что это так должно было кончиться, - вмешался Калломейцев. - Это не могло быть иначе! Но какие славные русские наши мужички! Чудо! Pardon, madame, c' est votre frere! Mais la verite avant tout!

- Неужели ты в самом деле хочешь ехать, Боря? - спросила Валентина Михайловна.

- Я убежден также, - продолжал Калломейцев, - что и тот, тот учитель, господин Нежданов, тут же замешан. J'en mettrais ma main au feu.