У последней черты   ::   Мерфи Уоррен

 — Я буду вспоминать тебя, когда получу теплое и непыльное местечко в Москве.

И Виктор Дитко скользнул обратно в ночь. Он был уверен, что на этот раз преодолеет невидимую стену гораздо легче.

* * *



С первыми лучами холодного ноябрьского солнца к Чиуну явился хранитель Пульян.

— Пленный мертв, — доложил он.

— Страх гнева Синанджу сильнее желания жить, — мудро прокомментировал Чиун.

— У него не голова, а каша.

— Это мать, — предположил Чиун. — Ее нельзя винить за жажду мести.

— Да нет, камнем так голову не разбить, — стоял на своем Пульян.

— Тогда чем ты это объясняешь?

— Он убит из оружия западного производства, — сказал Пульян. — Из пистолета.

— Кто осмелился осквернить святыню Синанджу жалким орудием для метания пулек? — вознегодовал Чиун.

Вместо ответа Пульян еще ниже склонил голову.

— Ты еще что-то хочешь сказать?

— Прости меня, Мастер Синанджу, ибо я совершил страшный проступок.

— Как я могу простить тебя, если не понимаю, о чем идет речь?

— Этот американец уже был здесь однажды. Неделю назад. Он о многом расспрашивал, и я, будучи горд за свое селение, поведал ему немало историй о величии Синанджу.

— Реклама обычно себя оправдывает, — сказал Чиун. — В этом нет ничего дурного.

— У американца с собой был аппарат — тот же самый, что и вчера. Когда я говорил, он держал его нацеленным на меня.

— Принести его сюда.