JК
Окей! :: Алексин Анатолий
Страница: 13 из 14Чтобы затем достойно отметить его под сенью демократической статуи, вблизи которой жила и сотворила свое благодеяние двоюродная бабушка…
Зяма кивал, улыбался и все необходимое подписал.
Действительно, Парагвай, с готовностью помогавший прятаться немецким преступникам, с готовностью помог состояться и еврейскому браку.
Адвокат со своей супругой преподнесли молодоженам все законно оформленные документы, а также, как и в аэропорту имени Кеннеди, два необъятных букета.
Вручая Зяме цветы, супруга адвоката в очередной раз ослепила его белозубием, не оставлявшим на лице места ни для чего другого.
Сам же адвокат, протягивая цветы Риве, воскликнул:
– О’кей!
А нотариус был без цветов, но за то со штампами и печатями.
– Я без конца, с утра до вечера умоляла тебя изучать английский язык! – возводя руки и глаза к потолку, вновь провозглашала Берта Ароновна. – А ты изучал французский. Зачем?! Ты ждал наследство из Франции? Я без конца…
Вряд ли у нее было время умолять о чем бы то ни было с утра до вечера, ибо, как она сама уверяла, «на ней держалась вся семья».
– То, что ты без конца повторяла, я ни разу не слышал, – осмелился произнести муж Ниел, который все настойчивей превращался в Натаниела.
Берта Ароновна повернулась к нему:
– Если бы ты слушал то, что я говорю, наша семья не нуждалась бы ни в каком наследстве!
– Перестань размахивать руками по поводу того, что невозможно исправить, – посоветовал окончательно вырывавшийся на свободу Натаниел.
Зяма кивал, улыбался и все необходимое подписал.
Действительно, Парагвай, с готовностью помогавший прятаться немецким преступникам, с готовностью помог состояться и еврейскому браку.
Адвокат со своей супругой преподнесли молодоженам все законно оформленные документы, а также, как и в аэропорту имени Кеннеди, два необъятных букета.
Вручая Зяме цветы, супруга адвоката в очередной раз ослепила его белозубием, не оставлявшим на лице места ни для чего другого.
Сам же адвокат, протягивая цветы Риве, воскликнул:
– О’кей!
А нотариус был без цветов, но за то со штампами и печатями.
– Я без конца, с утра до вечера умоляла тебя изучать английский язык! – возводя руки и глаза к потолку, вновь провозглашала Берта Ароновна. – А ты изучал французский. Зачем?! Ты ждал наследство из Франции? Я без конца…
Вряд ли у нее было время умолять о чем бы то ни было с утра до вечера, ибо, как она сама уверяла, «на ней держалась вся семья».
– То, что ты без конца повторяла, я ни разу не слышал, – осмелился произнести муж Ниел, который все настойчивей превращался в Натаниела.
Берта Ароновна повернулась к нему:
– Если бы ты слушал то, что я говорю, наша семья не нуждалась бы ни в каком наследстве!
– Перестань размахивать руками по поводу того, что невозможно исправить, – посоветовал окончательно вырывавшийся на свободу Натаниел.