JК
Ожидание обезьян :: Битов Андрей
Страница: 57 из 243И если бы один француз, слыхом не слыхивавший об абхазах и убыхах, собиравший фольклор в Центральной Африке, не наткнулся на одну древнюю негритянку, которая стала рассказывать ему сказки на неизвестном ему, то есть и несуществующем, наречии... не досталась ему слава ни Шлимана, ни Даля, но - "слава тевков безмерна" - я не вижу подвига выше, чем спасение чужой славы. Девочкой негритяночка была продана в Египет, прислуживала в некоем гареме, куда к тому времени поступила партия убыхок, в доказательство чего она раскуривала трубку. Ученый записал на магнитофон ее непонятный старческий лепет, и, освободившись от неведомого ей самой долга, она тут же вверила свою легкую теперь душу жалевшему ее Богу...
- Так как, ты говоришь, этого Тихого звали? Хорошо выпивать за народы!
- Он был дворянин, у него предки ходили в крестовый поход к Гробу Господню, и один из них привел за собою красавицу, якобы турчанку,спасенную им из рабства; про нее ничего не известно, кроме того, что она курила трубку и была его бабкой.
- Очень может быть, если трубку курила, - соглашаются со мной. - Ты думаешь, это она его приучила не вставать из-за стола?
- Очень может быть, - соглашаюсь и я. - Но, умирая, однако, завещал он начертать на могильном камне: "Жил как мудрец, помер как глупец".
И это оказалось правильно всеми понято: мы поднялись наконец из-за стола. И тут я мог быть доволен не только собой, но и ИМ, настолько все, кроме хозяев, были пьяны, что можно было только восхититься, с какой легкостью и насколько не шатаясь спланировал ОН в моих особенно белевших в легких сумерках джинсах на ставший из изумрудного темно-зеленым газон.
- Так как, ты говоришь, этого Тихого звали? Хорошо выпивать за народы!
- Он был дворянин, у него предки ходили в крестовый поход к Гробу Господню, и один из них привел за собою красавицу, якобы турчанку,спасенную им из рабства; про нее ничего не известно, кроме того, что она курила трубку и была его бабкой.
- Очень может быть, если трубку курила, - соглашаются со мной. - Ты думаешь, это она его приучила не вставать из-за стола?
- Очень может быть, - соглашаюсь и я. - Но, умирая, однако, завещал он начертать на могильном камне: "Жил как мудрец, помер как глупец".
И это оказалось правильно всеми понято: мы поднялись наконец из-за стола. И тут я мог быть доволен не только собой, но и ИМ, настолько все, кроме хозяев, были пьяны, что можно было только восхититься, с какой легкостью и насколько не шатаясь спланировал ОН в моих особенно белевших в легких сумерках джинсах на ставший из изумрудного темно-зеленым газон.