JК
Убийство по-китайски: Лабиринт :: ван Гулик Роберт
Страница: 203 из 316 — Там его никто искать не станет! Иди и приведи его!
— Как я уже сказал, господин, он не отважится выходить днем. Может, мы его навестим? Это не далеко!
Уйгур с подозрением посмотрел на Ма Жуна. Он подумал какое-то время, а затем встал и запихнул свой метательный нож за обшлаг рукава.
— Надеюсь, дружок, — сказал он, — ты не затеваешь какую-нибудь пакость. Иди первым. При любом твоем неверном движении я швырну тебе нож в спину, так что ты даже и не заметишь, откуда он прилетел.
Ма Жун пожал плечами.
— Зачем эти угрозы? — заметил он. — Мы и так в твоей власти. Одно слово судье — и мы пропали!
— И об этом тоже не забывай, дружок, — сказал уйгур.
Они вышли на улицу: Ма Жун шел впереди, уйгур — на некотором отдалении.
Войдя на рынок, Ма Жун увидел Цзяо Дая, стоявшего прислонившись к каменной памятной плите. Вложив ладони в рукава халата, он лениво созерцал толпу. Его остроконечная шапка и коричневый халат с черной опояской, а также его властный вид однозначно говорили о том, что это — уездный чиновник.
Ма Жун замедлил ход, это была его единственная надежда на успех; в любое мгновение уйгурский нож мог вонзиться ему между лопаток.
Двигаться слишком быстро он не мог, чтобы Цзяо Дай не потерял его из вида. Обливаясь холодным потом, он принялся разыгрывать свою роль.
Замешкавшись на миг, он дождался, пока Цзяо Дай поднимет руку и пригладит усы. Затем Ма Жун обошел мемориальную плиту сбоку.
— Как я уже сказал, господин, он не отважится выходить днем. Может, мы его навестим? Это не далеко!
Уйгур с подозрением посмотрел на Ма Жуна. Он подумал какое-то время, а затем встал и запихнул свой метательный нож за обшлаг рукава.
— Надеюсь, дружок, — сказал он, — ты не затеваешь какую-нибудь пакость. Иди первым. При любом твоем неверном движении я швырну тебе нож в спину, так что ты даже и не заметишь, откуда он прилетел.
Ма Жун пожал плечами.
— Зачем эти угрозы? — заметил он. — Мы и так в твоей власти. Одно слово судье — и мы пропали!
— И об этом тоже не забывай, дружок, — сказал уйгур.
Они вышли на улицу: Ма Жун шел впереди, уйгур — на некотором отдалении.
Войдя на рынок, Ма Жун увидел Цзяо Дая, стоявшего прислонившись к каменной памятной плите. Вложив ладони в рукава халата, он лениво созерцал толпу. Его остроконечная шапка и коричневый халат с черной опояской, а также его властный вид однозначно говорили о том, что это — уездный чиновник.
Ма Жун замедлил ход, это была его единственная надежда на успех; в любое мгновение уйгурский нож мог вонзиться ему между лопаток.
Двигаться слишком быстро он не мог, чтобы Цзяо Дай не потерял его из вида. Обливаясь холодным потом, он принялся разыгрывать свою роль.
Замешкавшись на миг, он дождался, пока Цзяо Дай поднимет руку и пригладит усы. Затем Ма Жун обошел мемориальную плиту сбоку.