Печора   ::   Азаров Юрий Петрович

Чтение прервала Соня:

– А какже Федор разговаривает, коль у него дважды язык вырывали?

– Они обрубками языков научились говорить. А потом, в театре условность допустима. Допустима? – это ко мне вопрос.

– Допустима, – отвечаю я. – Меня сейчас другое интересует: насколько бережно вы отнеслись к самим историческим фактам.

– Все выверено по книгам и документам, – ответил Валерий. – Не придерешься.

– А лексика?

– Тут сложнее. Мы слегка обновили лексику.

Саша продолжил чтение:

Аввакум (Лазарю). Боишься? Огонь не страшен. Повидать бы родненьких моих детишек Да Настасьюшку. Страшно уйти, не попрощавшись. А огонь – раз плюнуть. Войдешь – и светлый покой наступит. Огонь только плоть съест, а души не коснется. Огонь – это наш дар божий. Благословен буди, господи, во веки веков! Аминь! (Епифанию.) Благослови, отче.

Епифаний. В чистоте пребывай. Всегда будешь ты для верующих духовным отцом. На славу Христу, богу нашему. Аминь! Прощай, Аввакумушко. Бог дал нам все: твердое сердце и добрую волю, избранниками, своими нас сделал. Поспешим и сделаем последний земной шаг.

Аввакум. Нет, отче, дозволь мне первому в сруб войти.

– Сцена третья, – читал Саша. – В срубе в четырех углах привязывают стрельцы приговоренных к сожжению.

Лешуков. Покрепче прихватывай.

Стрелец первый. Да куда уж крепче. Вишь, рука хрустнула.

Аввакум. Руки-то можно было и не привязывать. Сожжению предать ведено, а не распятию. Ру-.ки-то оставь, батенька.