Печора   ::   Азаров Юрий Петрович

Скажите, капитан, когда в народе усиливается жажда мученичества?

Капитан повернулся лицом к Иннокентию X.

– Жажда мученичества объясняется только одним: когда государство утопает в роскоши, когда коррупция, казнокрадство, разврат и изнеженность достигают своего предела. В шестнадцатом веке, когда еретиков жгли сотнями, не было жажды мученичества. В те страшные времена была жажда отдать жизнь за государство, за короля, а не за свободу.

Свобода – всегда бунт. Человек склонен к бунтам. К свободе. Но когда бунт делал человека счастливым? Когда бунт приносил хлеб и мясо, дарил сладости и покой? Когда бунт уничтожал страх? Бунт несовместим ни с колыбельной, ни с любовью, ни с мирной старостью. Бунт – всегда огонь, всегда ожидание смерти, возмездия. Всегда – разрушение.

Мы избавим человечество от бунта. И поэтому сделаем его счастливым!

– Значит, и от свободы? – не выдержал я.

– А вот здесь-то и основной водораздел нашего спора, – пояснил капитан. – Что считать свободой? Кто в настоящую минуту болеё свободен: я с развязанными руками или мой подзащитный с завязанными руками? Подзащитный убежден, что он болеё свободен.

– Я так не считаю, – сказал я.

– А я так считаю. Именно так. Я менеё свободен. Потому что мой подзащитный не печется о моей судьбе. Ему наплевать, что станется с капитаном Брыскаловым. А я в ответе за его жизнь. И моя дальнейшая судьба зависит от его судьбы. В этом я вижу не только приватную, но и государственную задачу. В этом основа свободы…

– Так-так-так, – зацокал Иннокентий X.