Печора   ::   Азаров Юрий Петрович

Он торопился сказать;

– Когда меня забирали, ты все кричал: «Папочка, и я с тобой! Возьми и меня с собой!» У тебя былитакие чистенькие розовенькие ножки. Я поцеловал твои ножки. Я этого никогда не забуду…,

Я не знаю, что со мной произошло, я смотрел на окровавленные ноги отца, а перед глазами стояла картина: он, пышущий здоровьем, целует ребенку ноги. Теперь его уводили.

– Папочка! Папочка! – что есть силы завопил я, но отца уже не было в бараке.

Говорят, что я потерял сознание. Когда пришел в себя, у меня спросили:

– Готов ты к мученичеству за идею?

– Готов, – тихо вырвалось у меня.

– И ноги у тебя будут как у отца. И на это ты согласен?

– Согласен, – ответил я со слезами на глазах.

– Ложь, все ложь! – заорал что есть мочи капитан и опрокинул стол. – Не нужны заблуждения! Не нужны самоотречения! Пора избавить людей от пыток и страданий. У нас нет оснований для враждебности. У нас единая классовая структура! – И капитан прыгнул в огонь, а потом в воду.

– Вот как все обернулось в вашем доме, ваше преосвященство, – тихо сказал я.

– Филигранная работа, сеньор Брыскалов, – похвалил капитана Иннокентий X. – Прекрасная игра.

– Нет-нет. Вы меня не так поняли. Я сейчас бесподобно искренен, – перебил папу капитан. – И эта искренность нужна нам для спасения веры. Для спасения государств. Для избавления народов от войн и репрессий.

Багровая мантия Иннокентия X вдруг затрепетала.

– На этом прервем сегодняшнеё заседание суда, – сказал Иннокентий X. - Уведите военнопленного. – Это относилось ко мне.