Первое открытие (К океану)   ::   Задорнов Николай Павлович

— Ну а помнишь, я говорил про Муравьева? Видишь, как он поступил с Баласогло? Рухнула вся наша экспедиция. А ты говорил, что он смотрит на все реально и поможет действовать вне повелений!

Тень пробежала по лицу Невельского:

— Мне кажется, тут недоразумение.

— Нет, это не недоразумение. Муравьев поступил именно так, как у нас принято. Получил, что ему было нужно — копии редчайших документов, взял целое исследование по вопросам Востока, получил все, что собиралось годами, а самого Баласогло выгнал. Недаром считается, что Муравьев человек дела. Помни мой совет, Геннадий, держи с ним ухо востро!

— Муравьев сам знает проблемы Сибири, — ответил Невельской, — еще отец его служил в Нерчинске... Тут какое-то недоразумение.

Невельской сказал, что, может быть, еще удастся Баласогло отправить в сухопутную экспедицию от Географического общества под предлогом осмотрения и описания восточных окраин отечества...

На другой день Невельской и Баласогло явились к Литке. Адмирал больше не плавает. Он почти устранен Меншиковым от всякой деятельности. Время тревожное, неприятное. Всюду сыск, всех подозревают.

Литке выслушал молодых просителей. Когда-то декабристы утверждали, что Амур нужен для будущего.

Но сейчас предложение Баласогло отправиться в экспедицию на Восток, с тем чтобы при удобном случае проникнуть к Амуру, показалось ему несвоевременным. Предстояла экспедиция Невельского. Пока и этого было бы вполне достаточно. Литке понимал, что замышляет молодежь.