Первое открытие (К океану)   ::   Задорнов Николай Павлович

— К тебе, Иван, из Иркутска, — сказала монашенка-приживалка.

У Ивана сердце как захлопнулось.

— Ан не сдамся! — лязгнул старик зубами и вышел в кабинет. — Господи Иисусе!

Кабинет у Кандинского с хрустальной люстрой, весь в коврах. Зеркала и мебель из карельской березы пронесены на руках через всю Сибирь крепостными рабами, купленными нарочно для того в Перми. Иван любит хорошие вещи, любит в них труды и ум людской, понимает толк. Смолоду, бывало, подолгу сиживал над искусной работой, шел умом за резцом мастера, за кистью, за рукой.

Вошел Остен. Он в не виданном Иваном сером костюме, в высоких сапогах, толстый, крепкий, с веселым взором. Поздоровался, поклонился и подал письмо.

Старик Кандинский был тронут:

— Вот до чего! И в Англии про меня знают! А где же супруга? Милости просим! Мой дом — ваш дом... Хозяйка моя рада будет. И слугам место найдется.

Остен бегло говорил по-русски. Учили его в Лондоне купцы, жившие прежде в России и торговавшие зерном.

Два дня гостил у Кандинских английский путешественник. Остен восхищался богатством Ивана. Какой прекрасный, крепкий дом! Крепость!

Остен говорил, что с женой и со своими верными слугами он ищет всемирно известного путешественника Франклина. Попутно займется геологическими исследованиями.

Но Кандинский догадывался, что врет англичанин, не Франклина ищет. Слишком часто заговаривал Остен про Амур. Тем охотней согласился Кандинский помочь англичанину. Он дал ему записку.

Этого-то и надо было Остену.