Первое открытие (К океану)   ::   Задорнов Николай Павлович

«Все обошлось благополучно!» — мысленно и с обидой повторил Остен. Он как онемел и только кротко кланялся.

«Хитрый же этот генерал!» — подумал Алешка, не понимая слов, но чувствуя, о чем идет речь. Казаки удивлялись: с англичанином Муравьев как друг, а на своих из-за него так кричал и ярился, что страшно становилось.

— Я отвечаю за вас... Я не смею... разрешить вам ехать на Амур. Дальнейшее путешествие может быть гибельно... — говорил Муравьев начальственно, но с лаской во взоре и с большим расположением.

Он, казалось, в самом деле рад.

— Я сожалею, если ваша супруга может беспокоиться... Произошло недоразумение, и я огорчен. — Муравьев говорил так серьезно, что все же в его искренности, как уверял себя Остен, нельзя было сомневаться. — Я прикажу доставить вашу супругу со всем возможным комфортом. Надеюсь, что госпожа Остен завтра будет здесь и все произойдет к общей радости!

Остен приглашен был тут же на обед. Обед — показатель вкусов, манер... Муравьев слегка коснулся европейских политических проблем, почувствовалось, что знает их. В Иркутске он получал «Таймс» и французские газеты. Их посылали губернатору, где бы он ни был.

Англичанин не ожидал такого любезного приема. Он полагал, что губернатор — грубый царский служака. До сих пор он был так жесток со всеми, по рассказам.

Муравьев видел, что Остен душевно разбит. Губернатор обласкал его. Подали шампанское. Явились офицеры свиты. Они говорили по-английски и по-французски.