JК
Первое открытие (К океану) :: Задорнов Николай Павлович
Страница: 483 из 530Но и ончувствовал, что одной лишь своей отвагой много не сделать, что без позволения и без поддержки правительства он как со связанными руками.
«Инструкция, наверно, уже есть, — думал капитан. — Быть не может, чтобы ее совсем не было! Надо идти вверх по реке!» Вдумываясь в предполагаемые события и ставя себя на место Муравьева, капитан решил, что губернатор не мог отправить лишь одну инструкцию. Конечно, с утвержденной государем инструкции сняты копии и разосланы в разные места. «Нас должны искать и ищут. Не таков человек Николай Николаевич, чтобы бросить нас на произвол судьбы. Если же — не дай бог! — инструкции нет, я погиб. За опись без позволения царя я — матрос или, верней, каторжник!»
В душе капитана в эту ночь зашевелились сомнения. Он вспомнил, как Полозов говорил перед отъездом: «Не очень верь Муравьеву». «Но я верю!» — твердил он себе сейчас, во мраке ночи, в лимане Амура.
Он подумал, что не так легко, оказывается, взять на себя ответственность за опись, как он обещал всем. Опись шла, открытия совершались, но душа болела, тревожилась все сильней — и не только потому, что надо было нести ответственность. Тут он утешал себя, что, сделавши великое открытие, не жаль идти под суд...
Но главное — само открытие без инструкции нельзя сделать как следует.
Прежде всего он не мог ввести в лиман судно.
«Инструкция, наверно, уже есть, — думал капитан. — Быть не может, чтобы ее совсем не было! Надо идти вверх по реке!» Вдумываясь в предполагаемые события и ставя себя на место Муравьева, капитан решил, что губернатор не мог отправить лишь одну инструкцию. Конечно, с утвержденной государем инструкции сняты копии и разосланы в разные места. «Нас должны искать и ищут. Не таков человек Николай Николаевич, чтобы бросить нас на произвол судьбы. Если же — не дай бог! — инструкции нет, я погиб. За опись без позволения царя я — матрос или, верней, каторжник!»
В душе капитана в эту ночь зашевелились сомнения. Он вспомнил, как Полозов говорил перед отъездом: «Не очень верь Муравьеву». «Но я верю!» — твердил он себе сейчас, во мраке ночи, в лимане Амура.
Он подумал, что не так легко, оказывается, взять на себя ответственность за опись, как он обещал всем. Опись шла, открытия совершались, но душа болела, тревожилась все сильней — и не только потому, что надо было нести ответственность. Тут он утешал себя, что, сделавши великое открытие, не жаль идти под суд...
Но главное — само открытие без инструкции нельзя сделать как следует.
Прежде всего он не мог ввести в лиман судно.