JК
Пир горой :: Мамин-Сибиряк Дмитрий Наркисович
Страница: 2 из 16Вот уж приветливо смотрят бревенчатые скитские избы, и старая деревянная моленная, и целый ряд хозяйственных пристроек. Все это вместе обнесено было высоким деревянным заплотом (забором), а большие шатровые ворота всегда были на запоре. Около ворот одним маленьким волоковым оконцем глядела небольшая избушка, в которой жила сестра-вратарь. К ней и направился странник. Он постучал в оконце и помолитвовался.
– Господи, Исусе Христе, сыне божий, помилуй нас!
Ответа пришлось подождать. Странник посмотрел на деревянную полочку, приделанную к окну с левой стороны, и улыбнулся. На полочке лежал кусок хлеба для заблудящего странного человека – исконный сибирский обычай. Только на второе молитвованье в окошечко «отдали аминь» и показалась старушечья голова, замотанная платком.
– Аминь, добрый человек… Кого тебе, миленький?
– А Якова Трофимыча, мать честная…
– Якова Трофимовича? Нету у нас такого, миленький.
– Как нету? Должон быть.
– А вот и нет!..
Голова быстро скрылась, а окно сердито захлопнулось. Страннику пришлось молитвоваться в третий раз и ждать дольше. Крепко живут старицы.
– Што ты привязался-то? – ворчала старушечья голова, приотворяя оконце вполовину. – Сказано, нет! Иди своей дорогой, миленький…
– А ежели у меня грамотка к матери Анфусе?..
Строгие старушечьи глаза посмотрели на странника довольно подозрительно, точно взвешивали его.
– Погоди ужо… – ответила старуха и скрылась.
– Господи, Исусе Христе, сыне божий, помилуй нас!
Ответа пришлось подождать. Странник посмотрел на деревянную полочку, приделанную к окну с левой стороны, и улыбнулся. На полочке лежал кусок хлеба для заблудящего странного человека – исконный сибирский обычай. Только на второе молитвованье в окошечко «отдали аминь» и показалась старушечья голова, замотанная платком.
– Аминь, добрый человек… Кого тебе, миленький?
– А Якова Трофимыча, мать честная…
– Якова Трофимовича? Нету у нас такого, миленький.
– Как нету? Должон быть.
– А вот и нет!..
Голова быстро скрылась, а окно сердито захлопнулось. Страннику пришлось молитвоваться в третий раз и ждать дольше. Крепко живут старицы.
– Што ты привязался-то? – ворчала старушечья голова, приотворяя оконце вполовину. – Сказано, нет! Иди своей дорогой, миленький…
– А ежели у меня грамотка к матери Анфусе?..
Строгие старушечьи глаза посмотрели на странника довольно подозрительно, точно взвешивали его.
– Погоди ужо… – ответила старуха и скрылась.