Под местным наркозом   ::   Грасс Гюнтер

Она зачла мне очко, поставив плюс, следующий вопрос был за мной: «Второй государственный экзамен на педагогические должности, параграф пятый, абзац первый?»

Она: Экзамен начинается с допущения к нему.

Очко в пользу Ирмгард Зайферт. Ее очередь спрашивать: «Школьные наказания, школьное право V БI, абзац первый?»

Я: В школах и воспитательных учреждениях Большого Берлина телесные наказания запрещены. — Другими словами, мне нельзя бить своего ученика Шербаума. А ведь вчера я серьезно раздумывал, не спровоцировать ли мне хорошую драку, в ходе которой я сломал бы ему левую руку: больница, гипс, вынужденное безделье. И конечный результат: никакой собаки никто публично не сжигает. Я с улыбкой подчиняюсь дисциплинарному уставу. Что вы теперь скажете?

Но Ирмгард Зайферт открыла Шербаума для себя. (Или открыла себя в нем?) Во всяком случае, в префектуре, когда впереди зачитывали ходатайства о дотациях, она тихонько запела его песенку; когда мы, еще до закрытия заседания, сбежали, она продолжала творить Шербаума по своему подобию, делая из него настоящего страстотерпца. Он должен был совершить то, что у нее, семнадцатилетней, не вышло.

— Вы же не можете так думать всерьез!

— Могу, Эберхард. Я верю в этого мальчика.

Она говорила о своем «возрастающем понимании Шербаума». Она дословно повторила стратегический план моего зубного врача: «Вселить бы мне в него мужество. Мне хочется непрестанно вселять в него мужество…»

Это ее проворный, всегда готовый к услугам язык. Она не стесняется говорить о «внутреннем задании».