Покуда я тебя не обрету   ::   Ирвинг Джон

Она открыла дверцу Джекова лимузина, и мальчик сразу заметил унее усики на верхней губе, правда, поначалу принял их за пот. У нее были загорелые руки, а волосы на них почти белые (выгорели на солнце), толстая темно-коричневая коса переброшена через плечо и, оттеняя лицо, почти красивое, достает до самого пупка, по дороге пролегая между ясно намеченными грудями, подчеркивая и разделяя их. Заметных размеров груди были примерно у четверти шестиклассниц.

Джек вышел из лимузина и встал рядом с Эммой; он едва доставал ей до пояса.

— Не споткнись о галстук, конфетка моя, — сказала Эмма. Галстук у Джека и в самом деле доставал до колен, но пока она не сообщила ему об этом, Джек и не думал, что есть опасность споткнуться. Еще на Джеке были серые бермуды, но он уже немного вырос из них, так что они оказались короче, чем "полагается" (по крайней мере, так сказала миссис Уикстид), и носки (только для мальчиков, девочкам полагалось носить гольфы).

Эмма бесцеремонно и грубовато взяла Джека за подбородок и повернула лицом к себе:

— Ну-ка, посмотрим на твои ресницы, конфетка... о боже ж ты мой!

— Что такое?

— Э-э, добром это не кончится, вот что, — сказала Эмма Оустлер. Джек посмотрел на ее лицо и решил, что мог бы сказать ей то же самое. Еще он понял, что на губе у девочки не пот, а усики. Джеку было всего пять лет, и он не знал, что женщине нельзя так вот просто сказать, что у нее усики, можно и нарваться; Джеку же показалось, что усики Эмме очень идут, и ему тут же захотелось их потрогать, такие они были на вид мягкие.