JК
Полное собрание сочинений и писем в двадцати томах. Том. 7 :: Гончаров Иван Александрович
Страница: 837 из 1003Я думала, вы знаете всё, хотела допроситься, что у вас на уме… Я поторопилась… Но всё равно: рано или поздно – я сказала бы вам… Сядьте, выслушайте меня и потом оттолкните!
654
Он, положив локти на колени и спрятав лицо в ладони, слушал ее.
Она передала ему в коротких словах историю. Он встал, минуты три ходил взад и вперед, потом остановился перед ней.
– Вы простили его? – спросил он.
– За что? Вы видите, что… я одна виновата…
– И… простились с ним, или… надеетесь, что он опомнится и воротится?
Она покачала головой.
– Между нами нет ничего общего… Мы разошлись давно. Я никогда не увижу его.
– Теперь я только начинаю немного понимать, и то не всё, – сказал, подумавши, Тушин и вздохнул, как вол, которого отпрягли. – Я думал, что вы нагло обмануты…
– Нет, нет…
– И зовете меня на помощь: думал, что пришла пора медведю «сослужить службу» и чуть была не оказал вам в самом деле «медвежьей услуги», – добавил он, вынимая из кармана и показывая ей обломок бича. – От этого я позволил себе сделать вам дерзкий вопрос об имени… Простите меня, ради Бога, и скажите и остальное: зачем вы открыли мне это?
– Я не хотела, чтоб вы думали обо мне лучше, чем я есть… и уважали меня…
– Как же вы это сделаете? Я не перестану думать о вас, что думал всегда, и не уважать не могу.
Какой-то луч блеснул у ней в глазах и тотчас же потух.
– Вы хотите принудить себя уважать меня. Вы добры и великодушны: вам жаль бедную, падшую… и вы хотите поднять ее… Я понимаю ваше великодушие, Иван Иванович, но не хочу его. Мне нужно, чтоб вы знали и… не отняли руки, когда я подам вам свою.
654
Он, положив локти на колени и спрятав лицо в ладони, слушал ее.
Она передала ему в коротких словах историю. Он встал, минуты три ходил взад и вперед, потом остановился перед ней.
– Вы простили его? – спросил он.
– За что? Вы видите, что… я одна виновата…
– И… простились с ним, или… надеетесь, что он опомнится и воротится?
Она покачала головой.
– Между нами нет ничего общего… Мы разошлись давно. Я никогда не увижу его.
– Теперь я только начинаю немного понимать, и то не всё, – сказал, подумавши, Тушин и вздохнул, как вол, которого отпрягли. – Я думал, что вы нагло обмануты…
– Нет, нет…
– И зовете меня на помощь: думал, что пришла пора медведю «сослужить службу» и чуть была не оказал вам в самом деле «медвежьей услуги», – добавил он, вынимая из кармана и показывая ей обломок бича. – От этого я позволил себе сделать вам дерзкий вопрос об имени… Простите меня, ради Бога, и скажите и остальное: зачем вы открыли мне это?
– Я не хотела, чтоб вы думали обо мне лучше, чем я есть… и уважали меня…
– Как же вы это сделаете? Я не перестану думать о вас, что думал всегда, и не уважать не могу.
Какой-то луч блеснул у ней в глазах и тотчас же потух.
– Вы хотите принудить себя уважать меня. Вы добры и великодушны: вам жаль бедную, падшую… и вы хотите поднять ее… Я понимаю ваше великодушие, Иван Иванович, но не хочу его. Мне нужно, чтоб вы знали и… не отняли руки, когда я подам вам свою.