Полное собрание сочинений и писем в двадцати томах. Том. 7   ::   Гончаров Иван Александрович

– Вижу, Иван Иванович, и верю, что вы говорите не на ветер. Оттого и вырвалось у меня это слово: не принимайте его слишком горячо к сердцу – я сама боюсь…

748

– Я буду надеяться… – сказал он тише и смотрел на нее молящими глазами. – Ах, если б и я, как Викентьев, мог когда-нибудь сказать: «бабушка»!

Она сделала ему знак, чтоб он оставил ее, и когда он вышел, она опустилась в кресло, закрыв лицо платком.



XXI

На другой день Райский утром рано предупредил Крицкую запиской, что он просит позволения придти к ней в половине первого часа и получил в ответ: «Charmée, j’attends»1 и т. д.

Шторы у ней были опущены, комнаты накурены. Она в белой кисейной блузе, перехваченной поясом, с широкими кружевными рукавами, с желтой далией на груди, слегка подрумяненная, встретила его в своем будуаре. Там, у дивана, накрыт был стол, и рядом стояли два прибора.

– Мой прощальный визит! – сказал он, кланяясь ей и останавливая на ней сладкий взгляд.

– Как прощальный! – с испугом перебила она, – я слушать не хочу! Вы едете теперь, когда мы… Не может быть! Вы пошутили: жестокая шутка! Нет, нет, скорей засмейтесь, возьмите назад ужасные слова!..

– Что это у вас? – радостно произнес он, вдруг уставив глаза на стол, – свежая икра!

Она сунула свою руку ему под руку и подвела к столу, на котором стоял полный, обильный завтрак. Он оглядывал одно блюдо за другим. В двух хрустальных тарелках была икра.