Полосатый кот и ласточка Синья   ::   Амаду Жоржи

— Ну ладно, можешь называть меня Синья, если это тебе больше нравится, а я буду называть тебя… Страшила.

— Я же сказал тебе, что я не страшила.

— Вот это да! Какой самонадеянный! Да ты еще некрасивее, чем показался мне вчера. Рядом с тобой моя крестная мать, Сова, — настоящая красавица.

— В конце концов, что же мне здесь нужно, — думал Полосатый Кот, — эта молодая, едва достигшая совершеннолетия Ласточка не относится ко мне с должным уважением (неужели он хочет, чтобы Ласточка уважала его?) оскорбляет меня, называет уродом. Вот как доверять какой-то молоденькой Ласточке. Неужели она, всего лишь школьница, ученица Попугая, думает, что может вот так разговаривать с ним, серьезным, много повидавшим, считавшим себя выше и образованнее всех остальных обитателей парка и даже, несмотря ни на что, красивым котом?

Он решил уйти и никогда больше не разговаривать с этой дерзкой Ласточкой. (Ах, ноги его, как свинец, словно тонны свинца привязаны к ним).

Он еле выдавил из себя: «Пока…»

— Послушай, ты обиделся? Ты такой самовлюбленный, даже больше, чем некрасивый.

(Какого черта, почему я здесь стою?) Теперь не только ноги не повиновались ему, рот тоже неожиданно расплылся в улыбке, тогда как сам Кот хотел остаться серьезным и суровым. Это какой-то заговор против него, Полосатого Кота.

А Ласточка непрерывно лепетала что-то, милая провинциальная девочка, чья молодость подчинила себе все вокруг:

— Не уходи, не нужно.