Порфира и олива   ::   Синуэ Жильбер

Бессознательно он оглянулся на императорскую ложу и не без удовольствия отметил, что она пуста: Марсия, конечно, тоже не смогла больше выносить буйство непристойно обнаженных инстинктов этой толпы.

Калликст встал со своего места и направился к одному из бесчисленных вомиториев — этих пастей в нижней части амфитеатра, изрыгающих людские массы. Тут у него за спиной разразились новые крики, и он вспомнил, в чем дело — сейчас Матерна и его сообщников отдадут на съедение зверям. Ему подобные вещи казались тошнотворными, и просто по-человечески, и из религиозных соображений: Дионис Загрей был ведь тоже разорван на части и сожран титанами. Почитатели Орфея всегда хранили скорбную память об этом. Он ускорил шаг, но, приметив бродячего торговца, попросил нацедить ему стакан мульсума, а потом решил уйти и подождать Карпофора под аркадами.

Здесь полновластно царствовала тень. От поперечных блоков, венчающих колонны, веяло целительной прохладой, смягчающей зной, которым тянуло снизу, из раскаленной котловины между Палатинским и Авентинским холмами.

Краем туники, вывернув его наизнанку, Калликст промокнул пот, крупными каплями выступивший па лбу. Прислонился затылком к колонне, закрыл глаза.

Сколько сумятицы в душе от этих противоречивых мыслей, похоже на мозаику, части которой ни в какую не желают складываться воедино.

Флавия , Марсия , Карпофор ... Снова Флавия ...

Кто-то задел его, проходя.