Портрет призрака   ::   Норминтон Грегори

Когда я видел распускающийся цветок, я чувствовал, что должен, просто обязан сохранить нежную прелесть лепестков до того, как они поникнут и засохнут.

— Почему вы учились именно в Голландии?

— Отец вел торговые дела с представителями Оранского дома в Брабанте. Именно общением с ними он обязан своему восхищению Голландией. Он счел правильным отправить меня туда, а не в Рим. Именно отец выбрал мне в учителя Николаса Кейзера, известного живописца, который к тому же говорил по-английски — выучился у наемников, рядом с которыми сражался в Хертогенбоше 25 .

— Он был хорошим учителем?

— Гораздо лучшим, чем я — учеником. Возможно, сейчас, когда вы смотрите на эту дряхлую развалину, нелегко представить себе, что и у нее когда-то были пытливый разум и немалое честолюбие. В течение нескольких лет мой неугомонный дух был всецело посвящен учению. Но все же на торговые корабли и их капитанов я всегда смотрел с завистью.

— Разве вы не получали радости от своих трудов?

— Я хотел, чтобы они радовали весь свет. Эх… если б я только мог высказать тому юному глупцу, каким был, то, что знаю теперь. Оставайся где есть, сказал бы я ему. Продолжай учиться. И, главное, научись терпению: мир никуда от тебя не убежит. — Господин Деллер делает еще один глоток, потом берется за булочку, но отдергивает руку. — Голландия была великолепна. Такое множество картин! На рынках, в книжных лавках, в домах гильдий. Я не хочу сказать, что каждая из них представляла собой великое искусство. Но они были повсюду, только представьте: в каждом доме — картины.