Последние заморозки   ::   Пермяк Евгений Андреевич

Она не идёт, а будто медленно скользит, словно девушки на экране из танцевального ансамбля «Берёзка».

Рядом с нею — мать. Тоже в белом. Но зачем её рассматривать? Она всегда была франтихой. А кто по другую сторону Руфины? Кто?

Не может быть! Это Алёша… Он почему-то выглядит сегодня выше. Зачем он вместе с нею?

У Серёжи слегка кружится голова. Зачем он несёт её белую сумку? Зачем он разговаривает с нею и все смотрят на них? Смотрят и о чем-то переговариваются.

А радио, как по злому заказу, рыдает на весь парк:

Ах, Ольга, я тебя любил, Тебе единой посвятил…

Это уже похоже на издёвку.

— Добро пожаловать! — произнёс Серёжа стандартное приветствие и приколол ромашку Анне Васильевне, затем вторую — Руфине и третью, самую большую, — брату. Волнуясь, он перепутал ромашки. — Ты, Алёша, тоже на бал?

— спросил упавшим голосом Серёжа.

— А как же? Ведь я в некотором роде педагог… Хотя и слесарно-механический.

Дулесовы и Алексей прошли в распахнутую дверь дворца, а Серёже нужно оставаться на лестнице и прикалывать ромашки другим.

Там уже начались танцы, а у него ещё половина коробки неприколотых ромашек. Люди все идут и идут. Серёжа не справляется со своими обязанностями. Его руки не приучены быстро прикалывать цветы. Он уже уколол одну родительницу из заречной школы, и та ойкнула от боли. После этого он стал просто раздавать ромашки. Пусть прикалывают сами. Но одна из пришедших на бал не захотела этого.